Что ж так хуёво-то всё? Сейчас я понимаю, насколько на самом деле было бы к лучшему, если бы она уволилась. Но, чует моё сердце, этого не произойдёт... Во всяком случае при мне. Мне вообще не надо ничего знать о ней, как и обо всех, кому на меня настолько похуй. Но о ней всё-таки особенно. А я лезу опять на эту треклятую её страницу и читаю её дифирамбы мужикам или какому-то одному конкретному мужику - хуй её разберёт. Но это не важно. Если бы там были дифирамбы какой-то женщине (как иногда она с кем-то начинает сюсю-пусю), мне было бы не легче, потому что всё равно не мне ведь, блять, не мне. Мне там может быть только какое-то говно из негатива и пренебрежения. Но поскольку я уже бог знает сколько вообще никак себя не проявляю, нет и говна, просто тишина. Потому что я в её прекрасном лучезарном мире не существую. А я вообще хоть в чьём-то мире существую? По-моему, нет. Хотя правда в том, что мне нужно существование только в её мире. Пусть всем остальным будет на меня насрать, но если ей я буду нужна, важна, если она будет любить - всё, для меня это счастье. Пусть все остальные хоть ненавидят. Я разогнала сейчас всех, кто пил мою кровь и был волком в овечьей шкуре. Я стала гнать очень жёстко и безвозвратно. Хотя возвращаться пытаются. Но я для себя поняла: если человек сделал тебе больно раз, сделает и второй, и третий, и четвёртый (до бесконечности). А такое я способна простить лишь любимому человеку, только в любви я готова такое терпеть. И мне легче от того, что я их прогнала. Нет ничего хуже мнимых друзей, которые просто тобой пользуются, которым ты нужен до поры до времени ради чего-то там или пока не появится кто-то другой. Я вообще по жизни человек-крайность: полюбить - так королеву, проиграть - так миллион. Если друзья, то такие, чтобы я была для них незаменима, в противном случае пусть заменяют, я откланиваюсь. Суть-то в том, что мне не больно от такого рода одиночества, мне больно лишь от отсутствия любимого человека, т.е. от осознания себя любимой ею. А в остальном я самодостаточна. И верю теперь только самой себе. Вот открываешь ты какому-то "другу" своё сердце, выворачиваешь всю душу, делишься самым сокровенным, а ему просто похуй. Но самое ужасное, когда делают вид, что не похуй. Или по больному начинают бить, якобы во благо, а на самом деле просто из-за своей жестокости, безразличия и цинизма, а ещё из-за того, что мнят себя всезнающим, премудрым и т.п. Я поняла, что лучше разговора с самой собой нет ничего. Я способна себе честно ответить на всё, я знаю ситуацию такой, какая она есть со всеми деталями, поэтому могу логически рассуждать, и, наконец, мне, именно мне по-настоящему не наплевать на эту мою ситуацию. И если другие как бы делают тебе одолжение, что слушают, а ты ещё и чувствуешь себя виноватой за отнятое у них время, то с самой собой всё иначе: выговариваешься, рассуждаешь (мысленно, вслух или письменно - не важно) - становится легче. Только так становится по-настоящему легче - от разговора с человеком, которому не всё равно.

Забавно то, что я сажусь писать пост без конкретных мыслей о том, что напишу. Во мне есть только эмоции, а слова сами как-то приходят, стоит лишь начать. А потом этот поток буквально не остановить иногда. Это как прорванная труба: пока всё не вытечет, лить не перестанет. Зато потом, когда всё вытекло, её можно, наконец, отремонтировать, не захлёбываясь водой. Вот и я чувствую себя немножко отремонтированной после разговоров с собой, со своим подсознанием. Мало кто вообще это может, всем нужен кто-то другой, потому что не умеют, боятся быть честными с самими собой, боятся заглянуть в бездну собственного "я". И я рада тому, что никогда не боялась, потому что благодаря этому я многое понимаю, я умею себя привести в норму. Мне кажется, меня специально наделили этой способностью в полной мере, потому что знали, что я обречена на одиночество. Когда у человека что-то отбирают, ему что-то дают взамен. Вот только взамен любви ничего не дали. Наоборот, амур меня не отпускает, стреляет без промаха и без продыха. На поражение. Таким, как я, не надо бы любить, раз нет надежды на взаимность. Но там наверху любят же помучить, в этом для них весь смысл. Жизнь - тюрьма. Глупо ведь, попав в тюрьму, ожидать, что там будет курорт с бассейном, правда? Тюрьма есть тюрьма: боль, унижение, отчаяние, одиночество и невозможность выбраться, отсутствие свободы, цепи. Но не бывает вечной тюрьмы. Даже у пожизненно-осуждённых наступает освобождение - смерть. И у меня наступит обязательно. Я умру, как и все, я не буду жить вечно, всё это закончится, нужно просто потерпеть.

И вот на этой оптимистичной и позитивной ноте я отправлюсь спать, потому что завтра мне предстоит поездка в главный корпус, затем на факультет. И есть опасность напороться на Марину, если проспать, чего я совершенно искренне не хочу и очень боюсь, т.к. секунда вблизи от неё - сердце в мясо. При этом она сама может меня не видеть, я могу её не видеть, но стоит мне просто знать, что она рядом - сердце в мясо. А сердце у меня и так сейчас в виде фарша в мешочке. Не хочу, чтобы кто-то ковырялся там ножом, пытаясь изрезать ещё мельче. Мне нужны заботливые, любящие руки, которые не ковыряться будут в моём сердечном фарше, а наоборот попробуют его собрать воедино, обхватить, сделать цельным кусочком, сделать снова сердцем. Конечно, это будет потрёпанное сердце, но оно будет биться, оно будет счастливо в этих любящих руках. Но нет таких рук в моей жизни. Марина применяет к моему сердцу только ноги. Ну а в данный момент ничего не применяет, в данный момент моё сердце в виде фарша лежит в морозилке в её холодильнике. Тут несколько вариантов: либо она вдруг вспомнит про фарш, её руки станут любящими, и она меня восстановит, либо я пролежу у неё так долго, что она просто выбросит, как нечто испортившееся, либо не выбросит, а просто забудет, что я там лежу, либо кто-то другой залезет в этот холодильник, найдёт меня и спасёт любящими, опять же, руками. Но вот только кому нужен чужой испорченный фарш? Да никому... Так, надо вернуться к оптимистичным мыслям об избавлении через смерть. Потому что засыпать в слезах и соплях я не хочу. Пошла эта жизнь, эта тюрьма, этот её холодильник в жопу. Смерть сильнее всех, она крута, она меня спасёт. И перед тем, как уйти с ней, я покажу Марине фак от всей души. И фак всему этому миру, из которого я вырвусь.