И в пролёт не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа.(с)
Мне приснился странный сон. В этом сне в самом начале мне было будто бы намного меньше лет, чем сейчас. И брату моему было лет 10, если не 7 (сейчас ему 22, в сентябре будет 23). И вот мы с ним и с родителями пошли в какой-то крупный супермаркет. И почему-то нам было необходимо оставить брата там на какое-то время, чуть ли не на сутки. Мы договорились с продавцами, кассирами и т.п. и оставили его. Когда мы пришли через сутки за ним, все в магазине начали делать вид, что никакого мальчика не было, никого мы не оставляли, ничего такого они не помнят. В общем, это разбирательство длилось довольно долго, мы ходили там по разным людям, дошли до директора магазина. Все всё отрицали. Мы поняли, что это заговор. Но как их расколоть? Причём моих родителей я не видела, только сознанием понимала, что со мной вроде они должны быть, но ни лиц, ничего этого не помню, "камера" их не показывала. И вот мы решились обратиться за помощью к каким-то знакомым людям. Набралось очень много знакомых людей, они согласились устроить забастовку, т.е. забаррикадировать дверь в магазин, пока нам не скажут правду, пока ситуация не разрешится. Тогда администрация супермаркета решила усадить нас всех в ряд для разговора. Тут уже не было моих родителей, даже намёка на них, они просто исчезли из сна. И я оказалась в том возрасте, в котором сейчас. Мы сидели со всеми этими людьми в ряд, который оказался не таким уж длинным. Там были только женщины, но все разных возрастов. Кто-то знаком мне, кто-то - нет. И вот к нам вышла представительница администрации лет 50. Сначала она подарила букет цветов девушке, сидящей рядом со мной. Потом стала дарить разные цветы кому-то ещё. Одной подарила полувялую розу. Причём часть её лепестков была нормальной, свежей, алого цвета, а часть прям высохшей. Но та женщина, которой дарили, совсем этого не заметила и искренне радовалась. Мы все совершенно забыли, зачем тут собрались, не вспоминали уже о моём брате. Я думала о том, подарят ли цветы мне, и почему-то к глазам подступали слёзы обиды. И тут ко мне подошла та главная, протянула мне шнурок USB и сказала, что свои цветы я должна посмотреть на компьютере. Назвала путь папок, по которому они находятся. Сказала, зайти чётко туда, не смотреть больше никуда. Я встала, пошла к столику, на который она поставила маленький чёрный ноутбук. Я включила туда этот провод, открыла названный ею адрес. Я поступила честно и действительно не стала лазать по другим папкам. И вот, открыла я нужную и увидела изображения. Их было сразу несколько, и это были совсем не фотки цветов. Это были ужасные картинки. На одной был нарисован серый цветок, лепестками которого были перекошенные от боли лица людей или одного человека - это было тяжело понять. А под "цветком" вокруг него были какие-то черти, какой-то кошмар. И было ещё несколько картинок в таком же духе. Я начала плакать, причём меня прям раздирала боль изнутри. Я всматривалась в эти картинки снова и снова, пытаясь понять. И тут я стала замечать рядом другие картинки: на них на всех был маленький кораблик, качающийся на огромных штормовых волнах. Причём иногда фон был мрачным, волны чёрными, а иногда это было нарисовано яркими, лазурными красками, но всегда это был шторм. Я подозвала эту женщину и спросила, как мне это понять. Она сказала: "На этих картинах изображено лишь то, что было. Так, как оно есть". И я поняла, что все эти картины - события моей жизни. Стала снова в них всматриваться и пытаться разгадать, какая картина к какому событию относится. Вдруг я увидела ещё одну картину, на которой была женщина, очень похожая на Мэрил Стрип в молодости с какой-то девушкой, тоже похожей на неё. Они улыбались, картина двигалась. Я спросила у той женщины, что значит она. Она ответила, что это Мэрил Стрип с дочерью. Их принимали не за мать и дочь, а за подруг. Но отношения у них были тяжёлыми. Меня удивила эта фраза, ведь на картине они казались такими счастливыми. И вдруг Мэрил Стрип достала для дочери подарок. Это была шляпка из бело-розовых пайеток. Шляпка была в форме кораблика с парусом. Девушка её надела. Я так и не смогла понять, как эта картина связана со мной. Наверное, тоже что-то с мамой, но что? У нас с ней совсем не близкие отношения, но мы этого не скрываем от других. По сути, мы чужие люди. По сути я всю жизнь среди чужих людей, любви нет ни от кого.
К слову, брата нам потом вернули, я не помню как. И потом мне стала сниться какая-то мура про то, как я дома примиряю колготки, иду смотреть на себя в зеркало. Колготки чёрные, а в зеркале выглядят телесными. И потом приходят мама и брат, которые были в кино, начинают про это кино рассказывать. И я просыпаюсь.
Но перед глазами до сих пор стоит тот цветок из перекошенных болью лиц. Ненавижу свою жизнь. Даже во сне мне делают больно.
К слову, брата нам потом вернули, я не помню как. И потом мне стала сниться какая-то мура про то, как я дома примиряю колготки, иду смотреть на себя в зеркало. Колготки чёрные, а в зеркале выглядят телесными. И потом приходят мама и брат, которые были в кино, начинают про это кино рассказывать. И я просыпаюсь.
Но перед глазами до сих пор стоит тот цветок из перекошенных болью лиц. Ненавижу свою жизнь. Даже во сне мне делают больно.